Это, конечно, поразительно, что многие родители только сейчас, узрев онлайн, какому трешу и в какой уродливой форме педагоги преподают их детям устаревшую информацию, вдруг осознали, что старая система образования - опасна для детей. Она не просто дает просроченный продукт, она уничтожает креатив, не учит действовать в постоянно меняющихся обстоятельствах и максимально отупляет.
Начнем с обзоров школ, за которыми я слежу уже много лет. Меня всегда здесь вымораживала уродливая традиция, когда воспитанием в основном занимаются мамы, а папы либо отмахивались от отпрысков в принципе или участвовали в воспитании по нехитрой схеме: дал бабло на частную школу, прикинулся занятым и отстранился. Рассказать я хочу о крутых родителях, которые меняют эту систему.
Шесть лет назад Глеб Юн посреди учебного года забрал своих детей из школы, чтобы начать образовательный эксперимент. Поддержал его в этом друг Ян Патлис – его дети тоже ушли из школы, а сам он стал соруководителем проекта.
Так родилась «Школа Жизни» .
История началась так: дочь-третьеклассница Глеба пришла из школы и попросила больше туда не ходить.…
Yun Gleb: С этого момента началась школа в жизни двух мужчин...
Школу мы запустили знаете как? 20 января 2014 года дочка расхотела ходить в школу, а я ей сказал: «Ну не ходи». Так получилось, что не только у меня ребенок перестал любить учиться. Было еще около десяти таких детей в пяти семьях наших друзей. Мы с ними стали это обсуждать, и я говорю: «Давайте делать свою школу!».
Следующим утром я проснулся и подумал, что школа — это совсем не то, чем я занимался всю предыдущую жизнь. Я мог построить завод, я мог запустить бизнес, а запускать школы я не умел. Рисков было много, но мы знали: наши дети находились там, где им нехорошо. Мы могли либо думать над этим годами, пока дети растут, либо попробовать что-то изменить. И 1 февраля, через десять дней, мы запустили проект «Побег из курятника». Пришли в школы к детям, сказали, что на месяц уезжаем на море, попросили домашнее задание на это время. Для себя решили: если освоим и сдадим – назад не пойдем.
В общем, за неделю мы с детьми справились со всеми заданиями, данными нам на месяц. И никто не вернулся в школу. Надо было продолжать.
Как два отца запускали школу. Часть вопросов мы решили очень быстро. Например, режим. Когда начинаем учиться? «Слушай, мы никогда не любили рано вставить в школу – давай с 10 утра?». Следующее – учебный год. Сколько месяцев он длится? В России ты девять месяцев учишь-учишь, а потом – бац — наступает лето, каникулы, и знания, которые с трудом накопились у тебя в голове, практически забываются. Вы знаете, почему мы три месяца отдыхаем?
Потому что 150 лет назад общество было аграрным, нужно было заниматься сельским хозяйством. Про эту проблему мировая педагогика начала говорить 50 лет назад. Но наша педагогическая система до сих пор не может уйти от этого. А мы с Яном приняли решение за секунду: «А давай учиться 11 месяцев?». «А давай».
Вообще мы просто хотели создать среду правильных взрослых, тех, на кого хочется равняться. Мы прошли, наверное, все известные школы России.
Наступило 1 сентября, и мы, которые вроде как готовились-готовились к школе, вдруг поняли, что расписание составлять не умеем. Пишем-пишем, а оно не составляется. «Да черт с ним, давай не будем с 1 сентября учиться?». Потому что уже 30 августа было. Решили начинать сентябрь с праздника. А поскольку посетить его родители могут только в нерабочий день, завели традицию: первое воскресенье сентября – праздник.
Мы с Яном для интереса пробовали преподавать почти все школьные предметы. Научить «несмышленого» ребенка таблице умножения или временам в английском языке — несложно. Но как сделать, чтобы ребенку стало интересно, чтобы он понимал, зачем он это учит? Вот, например, как мы делали первые уроки математики: я отвечал за площадь. Нашел в здании школы разбитое окно. Попросил ученицу купить новое: «Соня, я дам денег, а ты найдешь бригаду и заменишь». Соня забила в гугле прайс – а там появился метр квадратный. Соня стала изучать, что это, узнала, что такое площадь, посчитала, и, не знаю, с первого или второго раза, заказала нам стекло. А не так, что «открыли учебник, площадь – это длина, умноженная на ширину».
В моем понимании, основная ошибка взрослых в образовании – то, что мы живем в очень коротких периодах. Мы не смотрим на 20 лет вперед. Мы растим людей туда, а думаем про план на следующую неделю.
А давайте посмотрим на выпускника школы через пять лет: его остаточные знания, как и у любого другого обычного взрослого – не больше 3% от школьной программы. Вы помните, что такое вакуоль? А строение кольчатых червей? Закон Фарадея? Ни-че-го. Это говорит о том, что вы нормальный человек, мозг у вас здоров и он забывает все, что не использует. Никто не помнит, что такое вакуоль, кроме учителя биологии, через 10 лет после окончания школы. Старые школы учат, чтобы забыть.
А дети отправляются в мир будущего. Уже сейчас жизненные циклы, как и циклы технологий, бизнеса, стали очень короткие. Это раньше человек жил по восходящей: закончил школу, поступил в институт, первая работа, вторая, третья, начальником стал, квартиру получил – умер. Теперь надо учиться жить так: взлетел – упал, взлетел-упал. Это значит – всегда переучиваться. Один из ключевых навыков сегодня – уметь учиться. Я бы только этому и учил.
Раньше я как отец считал, что мое участие в образовании детей заключается в том, чтобы платить деньги. Я думал, что дать школьное образование – это обязанность государства. И вообще, процесс детского обучения вызывал у меня трепет, я ничего не понимал в этом. А теперь разбираюсь.
У меня- шесть детей, из них- две дочки. Но я их не воспитывал. И считаю, что это один из моих минусов. Я правда верил в то, что девочки вырастут сами, без особого участия папы. Теперь как педагог и как родитель вижу – не вырастут.
Современная молодежь вообще непонятная. Они другие, у них скорость другая. Глобализация и доступ к информации заставляет их думать над вопросами «Зачем я?» очень рано, уже в 13 лет. Им надо помогать искать эти смыслы.
Я cчитаю, что после 14 лет современного ребенка держать в школе –преступление. Они уже взрослые, талантливые. Это уже не дети.
Мы не очень любим классических учителей. Потому что обычно у них четко понятно, кто объект, кто субъект, и кто кого поднимает до «нужного уровня». Педагогов мы собеседуем сами, и они сильно страдают при этом. Я спрашиваю, например: «Расскажите, чему будете учить наших детей?». – Ответ: «Буду учить детей не бояться». Я перебиваю: «То есть вы сначала научите их бояться, а затем – не бояться?». Мое отношение к педагогике простое: ребенок рождается очень большим. Он ничего не боится, у него нет комплексов.
Мы выбрали такое определение для педагога: это опора. Пока ребенок плохо ходит, он опирается, а затем отталкивается и улетает. Задача опоры – воспитать человека выше себя. Педагогов у нас в России практически нет. И понимания, кто такой педагог, нет.
Мы обучаем навыкам победителя. Для этого участвуем в соревнованиях. Главная ценность в них – не результат, а период подготовки. Сначала ты ставишь себе цель, делаешь план, потом тебе должно хватить характера и дисциплины его исполнить, затем участвуешь в соревнованиях, выигрываешь или нет – по-разному. Делаешь работу над ошибками — и опять ставишь новую цель. Так любые соревнования в жизни выигрываются, не только спортивные".
Комментариев нет:
Отправить комментарий